На смену долгой зиме пришла долгожданная весна с её веселой капелью, с быстрыми звонкими ручьями вдоль дорог, шоссе и тропинок, с весенней распутицей и мощным ледоходом на пробудившемся от зимнего сна Днепре.

И как только из-за туч появлялось весеннее солнышко, Анна с Тихоном поспешили на свое любимое место на высоком берегу Владимирской горки… Они теперь встречались после работы у высокого памятника Владимира Крестителя и шли в свои давно облюбованные укромные места, где совсем мало людей и откуда открывалась великолепная панорама, — там Днепр смотрелся, как на ладони во всей своей величавой красоте...

Анна очень любила смотреть на эту реку, на её серебристо-синюю воду, изменчивую, как хамелеон, и неукротимую, как тысяча чертей.
Как великолепен и могуч Днепр, когда он грохотом и рёвом дикого зверя, освобождался от зимнего плена.

С каким оглушительным шумом, похожим на артиллерийскую канонаду, он разламывал толстый панцирь толстого льда…
Сколько же силы и мощи таится в этой реке ?! И эта сила, исходящая от реки, и этот свежий воздух, напоенный хмельной силой весны и возрождения, опьяняли Анну .

Она, словно заново нарождалась вместо с весной и чувствовала себя в эти минуты молодой и обаятельной, забывая о невзгодах и болезнях и вообще обо всем на свете. 

Весной Анна словно начинала жить заново, радуясь всему, — небу, облакам, распустившейся зелени, первому жёлтому цветку, веселому смеху детей и милым улыбкам влюбленных. Как хорошо, как замечательно вокруг!

Анна чувствовала себя причастной к этому всеобщему ликования и цветению, — она явственно ощущала себя частицей окружающего мира и очень
радовалась этому ощущению жизни и своему обновлению. 
Весна вливала в нее силы и жажду жизни.

" Себя хочу, к себе лечу Гнезда, сорвавшегося в бездну, -
Крылами темными плещу, Омоюсь молнии огнем
Расширенными над водою; И, заклиная тяжкий гром,
И, как испуганный орел, В холодном облаке исчезну! "
В хорошую погоду Анна и Тихон очень часто приходили на любимую гору, чтобы побродить по прекрасным бесконечным аллеям великолепного цветущего парка над Днепром. Они любили вечерней порой бродить по длинным, вьющимся по круче тенистым дорожкам… 

Им нравились тихие огненно-пылающие закаты и синие таинственные сумерки весны, когда над головой весело-звонко щебетали в темной кроне разноголосые птичьи стаи и вдруг неожиданно, сразу, как по команде, замолкали…
И тогда, словно по мановению чьей-то невидимой воли, один за другим, тихой длинной вереницей начинали загораться вечерние фонари. И от
их неярких огоньков вечерняя мгла становилась ещё более загадочней, темней и завораживающей.
Тысячи огней, как живые звезды, длинной вереницей отражались в темных водах ночной реки. И река эта, как огромная живая змея, бесшумно скользя где-то там, внизу, хищно-таинственно блестела, переливалась серебром
своей сияющей чешуей.

И можно было долгими часами стоять и смотреть-смотреть, не отрывая взгляда, на эту заколдованную чёрную воду. И нет слов, чтобы передать всё великолепие и мощь своенравного Днепра, дивного, сильного и неукротимого, как дикая стихия…


А когда над Днепром, наконец, всплывала луна, всё вокруг вдруг преображалось и становилось сказочно-прекрасным и почти нереальным, как в фантастическом сне… 

И словно наяву оживали былые поверья и легенды, а в памяти всплывали старинные песни и легенды, народные баллады и сказания о чертях, ведьмах, утопленницах, о злых красавицах и отчаянно смелых парубках…

Боже, сколько историй и событий рождалось на этих высоких кручах! И как хорошо отдыхалось и мечталось на крутых легендарных берегах .
И так хотелось всю ночь сидеть здесь и грезить под этим синим звездным небом и упиваться его колдовским чарами и загадками...